Всего лучше, когда, схватив несколько лучей или брызг мысли, разум наслаждается ими, не портя этого невинного удовольствия манией все приводить в систему и все обсуждать.
Всего приятнее для нас те слова, которые дают нам какое-нибудь знание.
Всего хуже сознавать себя дополнением собственной мебели.
Всеисцеляющего средства не существует.
Вселенная есть шествование. И когда замолкнут шаги — мир кончится. И теперь уже молчание есть вечерняя заря мира.
Всем достаточно известно, что не подобает человеку говорить о своей жене, но недостаточно известно, что еще меньше ему подобает говорить о себе.
Всем можно гордиться, даже отсутствием гордости, как от всего можно одуреть, даже от собственного ума.
Всем сердцем, всей волей моей я хотел бы возвести разум на самую высокую вершину и поклониться ему.
Всем этим можно пренебречь, если речь идет о нас, но нельзя, когда речь идет о наших близких.
Всеми силами души надо стремиться к истине.
Всему свое время — и все тебе будет в радость.
Всему свое время, и время всякой вещи под небом: время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное; время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить; время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий; время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать; время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить; время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру.
Всех ожидает одна и та же ночь, всем придется когда-нибудь вступить на смертную тропу.
Всецело предаться одному пороку нам обычно мешает лишь то, что у нас их несколько.
Вспыльчивый никогда не познает истину.
Встречал ли кто-нибудь честного человека, у которого голубые глаза?
Всюду, где есть пашня, всюду, где есть ум человеческий, должна быть книга.
Вся жизнь — скачка. Иной истины нет.
Вся история церкви — смесь заблуждения и насилия.
Вся моя надежда — на себя самого.
